Интервью с вице-премьером Вадимом Пристайко: Решения России по аннексии Крыма и войне на Донбассе могут быть «откручены» назад

Интервью с вице-премьером Вадимом Пристайко: Решения России по аннексии Крыма и войне на Донбассе могут быть "откручены" назад.

4 мая, 07:30.

Кристина Зеленюк.

Шанс на мир на Донбассе остается, а движение Украины в ЕС и НАТО - наше все.

В разгар скандала о якобы запрете украинским сезонным работникам выезжать за границу на заработки вице-премьер по вопросам европейской и евроатлантической интеграции Вадим Пристайко в интервью сайту "Сегодня" рассказал, что ни о каком запрете на выезд речь не идет, более того – чартеры для сезонных работников будут организовываться постоянно.

Подробно о ситуации с заробитчанами, влиянии коронавируса на наш безвиз с ЕС и о том, стоит ли украинцам планировать свои летние отпуска за границей, читайте в первой части интервью с Вадимом Пристайко.

Во второй части интервью сайту "Сегодня" вице-премьер по вопросам европейской и евроатлантической интеграции рассказал, когда и как пройдут саммиты Украина-ЕС и Восточного партнерства, как выполняется Соглашение об ассоциации, что отделяет Украину от промышленного безвиза с ЕС и достижения стандартов НАТО, а также об отношениях с Россией.

- Вернемся к тому документу, который сейчас обсуждает Брюссель по странам Восточного партнерства.

Я так понимаю, что это отчет как раз к саммиту Восточного партнерства?.

- Да, он будет представлен к саммиту.

- А когда будет саммит? В каком формате? Потому что сначала появились новости, что его перенесут.

Но потом глава европейской дипломатии Жозеп Боррель это опроверг.

- Действительно, есть несколько вариантов.

Сейчас каждая сторона это для себя определяет и вирус вносит постоянные изменения.

Нет никакой теории заговора.

Или проводить саммит в виде видеоконференции, что, конечно, забирает возможность общаться тет-а-тет, на что мы рассчитываем постоянно, когда приезжаем за тысячи километров на встречи.

Или действительно перенести саммит, чтобы побороть коронавирус, не рискуя здоровьем лидеров, отправляя их на встречи.

Но кто может сказать нам, достаточно ли будет перенести саммит на 1 октября? Такие идеи тоже обсуждаются.

- Решение еще не принято?.

- По нашему мнению, решение будет принято в ближайшее время.

Сейчас оно находится в стадии формирования.

- А что с саммитом Украина-ЕС? Прошлогодний проходил в Киеве, там уже был Зеленский.

В этом году он должен пройти в Брюсселе.

Так проведут или перенесут?.

- Да, для Зеленского это была одна из первых встреч.

Опять-таки, вирус вносит изменения в график и этого мероприятия, которое должно было состояться в июле.

Саммит не отменяется.

У нас есть, о чем поговорить.

Видите, даже определенные технические миссии задерживаются.

Например, техническая миссия, которая должна была приехать, чтобы оценить наше продвижение, как мы его называем, по промышленному безвизу.

Это было бы интересно вынести на рассмотрение следующего саммита, но переносится по чисто техническим причинам, связанным с вирусом.

- Приостановил ли коронавирус наше продвижение в ЕС? Я имею в виду выполнения Соглашения об ассоциации и переговоры о пересмотре его торговых положений?.

- Знаете, процессы настолько глубоко эшелонированы уже много лет, к процессу привлечено так много людей, что говорить о приостановлении просто нельзя.

Но изменения действительно есть.

Могу сказать, что даже большую часть работников нашего Офиса мы были вынуждены перепрофилировать на вопросы организации и координации помощи по противодействию коронавирусу.

Люди, которые должны были заниматься конкретными сферами, сейчас больше занимаются координацией этой помощи, которая поступает – гуманитарная, техническая помощь.

Так же и народные депутаты.

Если раньше депутатский корпус и наше правительство производили больше проектов, идей, с которыми мы работали, приводили их в соответствие с нашими обещаниями и обязательствами, сейчас депутаты собираются раз в две-три недели.

На то есть объективные причины, но я не вижу, чтобы это превращалось в политическую составляющую.

Наше представительство работает в обычном режиме, мы не сокращали наше дипломатическое присутствие, как и ЕС.

Моя последняя встреча с Послом ЕС была полчаса назад (29 апреля – Авт.), предварительная – в пятницу.

Так же и с НАТО.

- Где мы сейчас по пересмотру торговых положений Соглашения об ассоциации?.

- Наши экономисты над этим работают.

Хочу сказать, что вирус не внес в их работу изменений.

Наш традиционный интерес и в с/х продукции, и в других отраслях, в общем, по всему, что нас интересует и беспокоит, постоянно находится на повестке дня.

Так же, как и, к примеру, цифровая сфера.

Единение цифровых рынков остается топ-приоритетом Украина-ЕС.

- Вы уже упомянули о промышленном безвизе.

Это довольно проблемный вопрос.

- Это кропотливая работа по согласованию стандартов.

И хочу напомнить, как европейских, так и стандартов НАТО.

Там есть целая история.

Конечно, по объективным причинам работа сдерживается.

Но я не могу сказать, что мы чувствуем какие-то изменения в подходах.

Два месяца карантина не собьют нас с этого пути.

- Сколько шагов нас отделяют от промышленного безвиза с ЕС?.

- Трудно сказать, за сколько мы шагов.

Но все наши четыре основных направления, которые мы себе поставили, чтобы продвигаться, двигаются.

Я не хочу говорить, что мы за три шага, потому что вы потом посчитаете и скажете, что осталось два.

Учитывая, что в этом году мы не переносим наш саммит, есть четкие временные рамки для решений, которые мы должны подготовить к этому саммиту.

Думаю, мы можем это сделать.

- Не могу Вас не спросить о шагах министра обороны, которые вызвали критику в гражданском обществе.

Некоторые даже сказали, что это приостановление перехода к стандартам НАТО.

Речь о прекращении действия указа о трансформации управления силами обороны и военного управления и ликвидации Проектного офиса реформ при Минобороны.

- Думаю, что действительно была определенная недокоммуникция со стороны нового министра обороны и его команды, которая только рассаживалась на своих стульях и, наверное, не успела понять, насколько это важно, и насколько это чувствительно и болезненно воспринимается.

Особенно, когда сменили министра, который действительно был реформатором, хорошо известный, сам был частью гражданского общества и искренне это продвигал.

Безусловно, на новую министерскую команду особенно пристально смотрели все.

И некоторые месседжи оказались непонятными.

В частности, те указы по Офису реформ.

Думаю, вам министр обороны сможет более подробно об этом рассказать.

Но точно вас уверяю, что нет ни одной страны НАТО, которая бы полностью приняла все стандарты НАТО.

В тренде.

"Празднуйте дома": Зеленский обратился к украинцам из-за коронавируса и майских.

- Да, их много, они постоянно меняются...

- Их тысячи.

Об этом все постоянно говорят, но никто не вдается в детали.

Мы, как страна, никогда и не говорили, что примем все стандарты.

Нам бы хотелось.

Но есть четко определенный перечень направлений взаимодействия, и мы внедряем именно эти стандарты.

Ну, например, мы с вами не являемся участником авиационных программ, поэтому нам сегодня не надо внедрять эти стандарты.

Но есть стандарты, по которым Украина является участником.

Для взаимодействия этих вооруженных подразделений с НАТО – это в первую очередь.

Все остальные – когда будет возможность.

- Также вызвала большое беспокойство фраза Андрея Тарана, что достижение стандартов НАТО – это "амбициозная, но недостижимая цель".

Знаю, что потом на профильном парламентском комитете министр оправдывался, что его неправильно поняли.

Я, как журналист, тоже не могу не заметить, что в заявлениях и президента, бывшего и нынешнего премьера, стало меньше упоминаний о европейской и евроатлантической интеграции.

У нас это прописано в Конституции...

- У нас даже целый вице-премьер для этого есть.

- То есть, свой вектор движения в ЕС и НАТО мы не сворачиваем?.

- Нет, мы не сворачиваем с этого пути.

И делаем это не только потому, что это прописано в Конституции.

Очень важно, чтобы мы открыто говорили со своими гражданами и союзниками, что это (движение в ЕС и НАТО – Авт.) – наше все.

Если есть ощущение, что упоминаний стало поменьше, риторика меняется, значит нам надо подкорректировать наши коммуникационные месседжи.

Однако, знаете, военные это формулируют с определенной военной прямотой.

- Очень хорошим информационным поводом могло бы стать присоединение Украины к Программе расширенных возможностей НАТО.

Где мы здесь сейчас? Когда мы сможем заявить, что Украина присоединяется к этой Программе?.

- Думаю, как раз эта Программа не будет зависеть от пандемии.

Пересмотр участников программы, а на сегодняшний день их пять, происходит каждые три года.

В этом году НАТО подошло к пересмотру состава участников программы.

Еще много лет назад мы заявили, что хотим принять в ней участие.

Участники этой программы – это ближайшие партнеры НАТО из всех, какие только есть.

Условно говоря, на расстоянии вытянутой руки от союзничества.

Конечно, те, кто хочет.

Но хотят не все.

К примеру, Австралия и Иордания не могут по объективным причинам.

Швеция и Финляндия для себя это сейчас не рассматривают.

Наша задача стать партнерами, мы об этом заявили.

Насколько я помню, еще будучи послом в НАТО, военная часть, а не гражданско-политическая, уже тогда говорила, что они все проверили, их все устраивает, ВСУ готовы стать нашим ближайшим военным партнером.

Политическое решение за столицами и политическим лидерами.

Насколько я понимаю, этот консенсус формируется или уже сформирован.

Надеюсь, что на ближайшем заседании Североатлантического совета на уровне министров обороны такое решение может быть принято.

Мы бы очень этого хотели и готовы двигаться в этом направлении.

- Венгрия не заблокирует?.

- Я уверен, что это практическое взаимодействие, которое, прежде всего, очень интересно для НАТО.

Не забывайте, что главная идея здесь – это способность НАТО расширять свое взаимодействие с ВС других стран.

Поэтому, это такой же интерес НАТО, как и интерес Украины.

- Но Венгрия не отказалась от блокировки нашей европейской и евроатлантической интеграции.

Кстати, сейчас ЕС их очень критикует, что, прикрываясь коронавирусом, правительство Орбана закручивает гайки.

Может нам как-то использовать эту ситуацию?.

- Мы говорили с Будапештом до коронавируса, говорили во время коронавируса, боюсь, что будем вынуждены говорить и после коронавируса.

Когда в Будапеште говорили, что будут блокировать, пока Украина не выполнит все рекомендации Венецианской комиссии, это было единственное формальное основание, и это было важное для них замечание на том этапе.

По состоянию на прошлый год мы выполнили все семь рекомендаций.

Они (Венгрия – Авт.) могут как угодно их оспаривать, но все семь рекомендаций Венецианской комиссии выполнены.

Я направил письмо генсеку НАТО и всем союзникам, напомнив, что Украина завершила выполнение и мы ожидаем от союзников разблокировки, зная, о каком конкретно союзнике идет речь.

Решения в НАТО принимаются консенсусом, поэтому здесь надо решение всех.

Украина ожидает разблокировки.

На сегодняшний момент у меня нет оснований говорить, что решение разблокировано.

Это означает, что Венгрия, несмотря на свои предыдущие заявления о том, что они снимут блокировку только тогда, когда Украина выполнит все рекомендации, этого не сделала.

- Новый пакет макрофинансовой помощи Украине от ЕС на 1,2 млрд евро.

Меня, к примеру, поразило, что на втором месте после Украины идет Тунис – 600 млн евро.

От чего зависит новый макрофин для Украины? На сколько траншей он будет разбит?.

- Для части ЕС южные страны и страны Средиземноморья очень важны...

- Да, для Франции, например...

- Не секрет, что для получения этой действительно большой суммы средств необходимо продолжение сотрудничества Украины с МВФ.

Мы движемся в эту сторону.

ЕС никогда не делал из этого большого секрета, что решение международных финансовых организаций для них выступает серьезным маячком.

Уверен, что как только мы завершим переговоры с МВФ, решение будет принято.

Разбивка на транши, сколько их будет, какие будут дополнительные условия – думаю, что мы это скоро узнаем от ЕС.

- Какой дедлайн? По опыту предыдущих макрофинов мы знаем, что предоставление этой помощи имеет свой конечный срок.

Если страна-получатель не выполняет условия для получения в дедлайн, помощь просто сгорает.

- С тех коммуникаций, которые мы ведем, я бы ожидал, что помощь будет разделена по меньшей мере на две части.

Первая поступит очень оперативно, и я не думаю, что будут какие-то такие условия, которые мы не сможем выполнить.

Будет ли вторая часть связана с условиями, и как они смогут в специфических условиях пандемии коронавируса выполняться, посмотрим.

По меньшей мере первое крупная и значительное выгрузка средств для помощи Украине будет сразу после решения МВФ.

- Год президентства Зеленского.

Мы, как журналисты, и эксперты, подводим итоги его достижений и провалом, в том числе, и на дипломатической ниве.

Прошла виртуальная встреча министров иностранных дел нормандской четверки.

Это первая встреча такого уровня после саммита лидеров в Париже 9 декабря, где Вы были еще в качестве министра иностранных дел.

Недавно Зеленский заявил, что дает Нормандскому формату год.

Вы верите, что до конца года можно достичь мира на Донбассе?.

- Оптимист во мне говорит, что возможно все.

Россия очень страдает от пандемии коронавируса.

Я бы им посоветовал больше сосредоточиться на внутренних проблемах и оставить, наконец, Украину в покое.

Тем более, что и о санкциях они по всему миру рассказывают (которые надо снять из-за коронавируса – Авт.).

Но мы видим, что позиция четкая: санкции не связаны с коронавирусом, санкции связаны с поведением России.

Думаю, что этот сигнал РФ получен.

Я видел комментарии своего бывшего коллеги Сергея Лаврова перед встречей министров "нормандского формата".

Ничего нового я для себя не прочитал.

За все годы эта риторика не меняется, что свидетельствует о том, что решение находится не в компетенции министерств иностранных дел, в дипломатии, а в одном конкретном кабинете в Кремле.

Поэтому, если там решения не будет, его не будет.

Если же решение будет, то дипломатия отработает.

В решении лидеров саммита было записано, что министры иностранных дел должны принять определенные меры.

Через месяц после завершения саммита я говорил, что на то время только одно решение было выполнено – обмен пленными.

Все остальные, к сожалению, не были достигнуты.

Тогда это воспринималось, как недостаточный оптимизм.

Сегодня я не могу сказать, что этого оптимизма у меня стало больше.

- Некоторые эксперты говорят, что мы еще не видим всех последствий пандемии, спада цен на нефть и экономической рецессии, поэтому, возможно, это будет толчком для России...

- Закрыть проект...

- Вы верите, что Россия может на это пойти? К примеру, военные эксперты говорят, что на носу стратегические военные учения "Кавказ-2020", Россия готовится и стягивает технику и силы к украинским границам, так о каких уступках мы вообще говорим?.

- Здесь всегда есть два мнения.

Во-первых, говорят, что даже удерживать Крым и Донбасс – это не такие большие средства, на которые Россия бы не могла пойти, даже при условии спада цен на нефть.

Вспомните, Советский Союз, как и нынешнюю Россию, никогда не беспокоили такие мелочи, как благосостояние народа.

В принципе, они могут некоторое время на запасе и ультранационализме выживать.

Во-вторых, решения, которые были приняты в России по аннексии и оккупации Крыма и войне на Донбассе, были очень эмоциональные, были политические ошибки, решения принимались ad hoc.

То есть, они принимались эмоционально и были конкретно заряжены одним политическим решением.

Поэтому, я считаю, что эти шаги могут так же быть "откручены" назад.

Еще будучи участником переговоров по этим пресловутым документам, которые по 16 часов обсуждались (Минские договоренности от 12 февраля 2015 года – Авт.), я всегда помнил, что решение (в России – Авт.) может быть принято в силу личностных мотивов.

Поэтому шанс на мир остается.

Подпишись на наш telegram.

Только самое важное и интересное.

Подписаться.

Реклама.