Жестокая генерация. Кто придет на смену нынешней элите Ирана и России

После израильских ударов по Ирану и призывов премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху поставить точку в существовании теократического режима, вопрос возможного краха иранских властей приобретает все большую актуальность в мировых медиа.

При этом мы привыкли говорить об этой власти как непосредственной наследнице событий 1979 года — Исламской революции. Но на самом деле, вероятно, речь уже идет о третьей иранской элите после революции.

Первую элиту составляли те, кто непосредственно совершал революцию — широкое политическое объединение против власти шаха Мохаммеда Резы Пехлеви. Это был действительно широкий фронт: от религиозных авторитетов до прокоммунистической, ориентированной на СССР партии ТУДЕ. Первые иранские правительства после победы революции были заполнены представителями этой разноцветной коалиции — вплоть до того момента, когда аятолла Хомейни решительно узурпировал всю власть в стране и позволил усилиться новой элите: самому духовенству и его сторонникам.

Но считать, что именно эта элита до сих пор руководит Ираном, было бы ошибкой. Реальное разделение власти произошло в годы затяжной ирано-иракской войны, когда окончательно реформировался репрессивный аппарат и духовенство фактически разделило власть с Корпусом стражей Исламской революции (КСИР).

В этом симбиозе Иран все больше напоминал классические авторитарные режимы ХХ века — типа советского с его дуалистической системой партии и органов безопасности или гитлеровского — с партией и СС. Как и в СССР или Третьем Рейхе, авторитет духовенства и КСИР был выше авторитета традиционной армии.

Сегодня представители именно этой элиты погибают под израильскими ударами. Если система уцелеет, мы можем увидеть формирование уже четвертой элиты Исламской Республики – элиты, закаленной не в революции, не в Ирано-иракской войне, а в современном ирано-израильском противостоянии. И эта элита будет состоять не из идеалистов или фанатиков, а из людей, воспитанных в цинизме, приспособлении и верности исключительно самому режиму.