Почему Путин вдруг заговорил о необходимости снижения военных расходов

Путину приходится это учитывать: если тебя предает окружение, долго не удержишься у власти и даже в живых.

Россия и Путин поставили себе задачу в 2025 году обязательно одержать победу над Украиной и добиться прекращения войны, потому что дальше экономика не выдержит. Поэтому сейчас они будут тратить все, что есть, и производить, сколько могут (и сколько не могут), чтобы подавить Украину и обеспечить себе такую выгодную переговорную позицию, чтобы она могла гарантировать нужный им результат. Картина именно такая, поскольку дальше ситуация становится тревожной. И то, что Путин вдруг заговорил о необходимости снижения военных расходов, означает, что даже его ближайшее окружение сетует. Поскольку экономика начинает трещать по швам, это уже та беда, от которой им нельзя отмахнуться.

Какое-то странное выступление людей на Петербургском экономическом форуме, когда они начали говорить о проблемах, которые мучают российскую экономику, - как раз об этом. Это своего рода очень тихий, максимально лояльный - с подчеркнутым уважением к "государю-императору" - но все-таки бунт.

Путину приходится это учитывать: если тебя предает окружение, долго не удержишься у власти и даже в живых. А окружение начинает раздражаться, потому что потери уже слишком велики, а ситуация в экономике становится слишком уж мрачной. Поэтому единственный шанс Кремля сейчас - максимально быстро задавить Украину, нанести ей серьезные потери и захватить как можно больше, чтобы потом было чем торговаться и чем жертвовать, добиваясь нужного себе решения.

На мой взгляд, это своего рода "психологическая атака". Потому что дальше удерживать нынешний уровень военных расходов и степень милитаризации экономики Россия уже будет не в состоянии. Тогда придется радикально менять образ жизни в стране и двигаться в сторону Северной Кореи с максимально жестким ограничением свободы и потребления населения, передачей всех денег только на войну. Такой вариант тоже возможен, но это неприятная модель, которой Путин попытается избежать.

Игорь Липсиц, специально для Главреда