«Они сохранили не только язык»: сценаристка «Будинку "Слово"» противопоставила истории языкового сопротивления инцидентам с русской музыкой

Сценаристка «Будинку "Слово"», писательница, поэтесса Любовь Якимчук решила противопоставить инцидентам с русской музыкой истории подростков, которые, несмотря на оккупацию, страх и одиночество, сохраняют украинскую идентичность и отстаивают свое право быть частью Украины.

Несколькими такими историями она поделилась на своей странице в Facebook.

«О подростках, которые то слушают российскую музыку публично, то атакуют военных, пишут много. А о тех, кто, несмотря на оккупацию, страх и одиночество, бережет украинскую идентичность и возвращается в большую Украину, - лишь иногда», - отмечает она. Учитывая это, решила рассказать несколько таких историй.

Одна из них - о мальчике, который оказался в оккупированном Луганске:

«Луганская история. Мальчик оказался в оккупированном Луганске в восемь лет. Играл в онлайн-игры с ребятами из Днепра. Боялся, что его назовут «се*аром». Но ребята сказали:

- Ты не виноват. Ты просто в оккупации.

Друзья с ним перешли на украинский - специально для него, чтобы он не забывал язык.

Родители-ватники забрали его в Москву. Там ему было чуждо. Он уговорил их дать ему шанс поступать в Луганске - надеясь, что Украина скоро вернет город.

Когда надежда деоккупации, подросток подзаработал денег и, как только достиг совершеннолетия, уехал в Беларусь. Там получил «белый паспорт» и прорвался в Украину».

Теперь он - одиннадцатиклассник. По словам сценаристки, парень готовится к поступлению в украинский университет.

Следующая история - девочки из Макеевки:

«Девочка из Макеевки дружила с детьми из Мариуполя. Когда началась большая война, связь прервалась. Она до сих пор не знает, живы ли ее друзья.

Она приносила родителям правду о российских преступлениях, а в ответ слышала ложь - что Украина бомбила Донбасс. Она искала друзей среди киевлян, чтобы узнать, как на самом деле было.

Поддержки дома ждать было неоткуда. Поговорить не с кем было, потому что она боялась, что на нее напишут заявление в правоохранительные органы, или что родители отберут у нее паспорт. И подросток тайно начала учиться в украинской онлайн-школе - параллельно с русской в Макеевке.

Восемнадцать. И «путешествие в Таганрог с подругами» - так она сказала родителям. На самом деле - через Беларусь прорвалась в Украину. И плакала, когда впервые увидела сине-желтый флаг».

Теперь девушка мечтает стать архитектором, чтобы восстанавливать Украину.

Вспоминает Якимчук также историю еще одного парня, который смог выехать:

«Вырос под оккупацией. Выучился. Устроился на госслужбу в оккупационной администрации. И когда смог - уехал, прихватив с собой документы, свидетельствующие о российских преступлениях. Есть дети, живущие в разведенных семьях, и при первой возможности переезжают на подконтрольные Украине территории. Эти дети - не исключения. Их больше, чем кажется».

Писательница подчеркивает, что эти дети сохранили не только язык, но и представление о себе как о гражданах Украины.

«Украинские дети на оккупированных территориях всегда отличаются, - рассказывает она. - Там, где российские подростки одеты в черное, они носят цветные куртки. А в России даже цвет одежды может вызвать избиение из-за подозрений в небинарности. Украинские подростки иначе выглядят. Иначе мыслят. И они - будущее Украины».

Читайте также в «Апостроф Lime», как актриса Елена Кравец прокомментировала инцидент с русской музыкой, которую в Киеве слушали подростки. В частности отметила, что ей обидно видеть, как осуждение адресовано не к системе, а направляется непосредственно на подростков.