Трамп-миротворец: миссия невыполнима? Что можно предложить противникам, желающим перекроить карты

Дональд Трамп будет "миротворцем", пообещал он в своей инаугурационной речи, подчеркнув, что "наша сила остановит все войны и принесет новый дух единства в мир, который был злым, жестоким и совершенно непредсказуемым".

Если бы. Фантазия о мирном будущем при Трампе 2.0 прекрасна, но вероятность ее реализации гораздо меньше, чем, скажем, у разрядки в 1970-х годах. Есть важное отличие: в те времена Запад во главе с США противостоял противнику — Советскому Союзу, который смотрел на мир и видел границы победы. Благодаря такому взгляду Москва была готова присоединиться к Вашингтону, чтобы оговаривать и умиротворять территориальные линии по мере их проведения.

Сегодня США и их союзники сталкиваются как минимум с четырьмя противниками, которые смотрят на карты и видят границы поражения — линии, которые напоминают им об их собственном унижении и которые должны быть перерисованы, независимо от того, кто находится в Белом доме. Именно так сформулировал геополитическую ситуацию историк Стивен Коткин, когда я встретился с ним на днях в Гуверовском институте Стэнфордского университета.

Коткин сравнивает 1975 и 2025 годы, потому что этот период охватывает полвека и потому что 1975 год стал своего рода вехой. В тот год 35 государств, включая США, Канаду, Советский Союз и европейские страны по обе стороны "железного занавеса", подписали Хельсинкский заключительный акт, который европейцы (больше, чем американцы) до сих пор считают поворотным пунктом в "холодной войне".

Хельсинки закреплял на бумаге, но все чаще и на практике, начало конца воинственности в Европе, подтвердив международные границы в том виде, в каком они существовали, и обязав подписавшие его стороны к мирному урегулированию споров. Хельсинкский процесс также стал институтом, который сегодня называется Организацией по безопасности и сотрудничеству в Европе и который поддерживает все — от контроля над вооружениями до свободы прессы и прав человека.

Интересно то, как это произошло. Инициатива исходила из Кремля, который смотрел на мир и видел границы победы. У него были войска в части Берлина, Германии и Европы. Она напрямую управляла поглощенными ею странами, такими как Литва, Латвия и Эстония, и косвенно — всем Варшавским договором. Москва могла жить с таким статус-кво.

Президент Джеральд Форд ухватился за эту возможность. Однако это дорого ему обошлось: ястребы критиковали его за то, что он, похоже, признал советскую аннексию стран Балтии и согласился с господством Москвы в своей сфере влияния. Форд выглядел скорее слабым, чем сильным, но так всегда получается с лидерами, идущими на компромисс ради мира.

Но что видят Москва, Пекин, Пхеньян и Тегеран, глядя на мир в 2025 году? Эти четыре столицы фактически объединились в автократическую и антиамериканскую "ось", и на их картах видны границы поражения.

Кремлевские войска уже давно выведены из трех гордых прибалтийских стран и большей части Восточной Европы, которые с энтузиазмом вступили в НАТО. Другим постсоветским странам, прежде всего Украине, не терпится сделать то же самое. Унижение от этого долгого отступления — главная мотивация для президента России Владимира Путина.

Именно это заставило его напасть на Украину, сначала ограниченно, начиная с 2014 года, затем полномасштабно, начиная с 2022 года. Сегодня его агрессивная война, похоже, застопорилась; фронт сдвигается медленно. По сравнению с галлюцинаторными целями войны 2022 года, когда Путин думал, что сможет поглотить всю Украину за несколько дней, любое прекращение огня, даже то, которое позволит ему сохранить недавние завоевания, снова будет равносильно признанию границ поражения.

В Пекине воспринимают ситуацию примерно так же. Там смотрят через Тайваньский пролив и видят самоуправляемую, процветающую демократию, которая должна быть провинцией, но выглядит и ведет себя как независимая нация. Для китайских коммунистов Тайвань — постоянное напоминание о том, что гражданская война не увенчалась их победой, а осталась нерешенной, и нынешние демаркации отражают своего рода поражение.

То же самое касается и Пхеньяна. Ким Ир Сен вторгся на Юг, чтобы воссоединить Корею, но потерпел неудачу. Заключенное в результате перемирие (которое не является мирным договором) до сих пор держится очень непрочно, и его внук Ким Чен Ын, ныне вооруженный ядерным оружием, продолжает добиваться реванша. Даже теократы Тегерана, формально все еще являющегося успешным революционным движением, смотрят на региональные карты, на которых видно поражение ислама перед сионистскими победителями.

Важно Трамп как новый Пригожин: что показала первая реакция России на ультиматум президента США

Все основные зарубежные антагонисты Трампа в этом смысле являются ирредентистами, причем ревностными. В отличие от Советов 1975 года, они не заинтересованы в том, чтобы признать сегодняшние границы постоянными. Что же остается миротворцу?

Ничего хорошего. Зато у него есть сила в виде огромной экономической, политической и военной мощи Америки. В крайнем случае, он мог бы использовать ее, чтобы подчинить себе Иран, который все еще не имеет ядерного оружия и уже ослаблен ударами Израиля.

Но США, даже имея союзников, не смогут одолеть сразу две, три или даже все четыре державы "оси", потому что Пентагон готов одновременно выиграть только одну большую и одну малую войну. "Несмотря на то, что США — самая могущественная страна в истории человечества, — говорит Коткин, — американской мощи в мире недостаточно". Если сила означает способность принуждать, то у Трампа ее нет.

Остается тонкость, или искусство сделки, которым, как утверждает Трамп, он овладел так же, как Сунь-Цзы овладел искусством войны. Ему понадобится много этого искусства, потому что, по сути, Трампу нужно придумать, как продать эти границы поражения обратно своим антагонистам. Альтернатива — продажа Украины, Тайваня или Южной Кореи и предоставление "оси" реальных побед — была бы не только слабой, но и катастрофической.

Даже для лидера, убежденного в том, что он "спасен Богом, чтобы сделать Америку снова великой", такая сделка кажется непосильной задачей. Поэтому у меня есть несколько вопросов.

Во-первых, почему Трамп продолжает осквернять союзников Америки, когда они ему явно понадобятся для укрепления его позиций на переговорах в Европе, на Ближнем Востоке и в Азии? Во-вторых, почему он так резко перешел от преклонения перед Путиным (что само по себе было плохой идеей) к презрению в первый же день своего второго срока? Путин "разрушает Россию", — заявил Трамп, подписывая указ перед прессой, и добавил, что у Путина "не все так хорошо" и "так нельзя управлять страной".

Трамп получил свой большой успех на реалити-телевидении и хореографирует свое президентство так, как будто это шоу, в котором он должен выглядеть сильнее всех в каждом эпизоде. Но способ противостоять противникам, озлобленным границами поражения, заключается в том, чтобы настаивать на границах, позволяя противникам заявлять о своей победе каким-то другим способом, который еще предстоит найти. Хватит ли у Трампа смелости — более того, силы — уподобиться Форду, чтобы заключить мир? Пусть он справится с этой задачей!

Автор выражает личное мнение, которое может не совпадать с позицией редакции. Ответственность за опубликованные данные в рубрике "Мнения" несет автор.

Источник

Важно "Уничтожу экономику и заберу твой трон": как следует понимать ультиматум Трампа Путину