Украина, Сирия и Ближний Восток: почему нас должна волновать новая расстановка сил?
Украина, Сирия и Ближний Восток: почему нас должна волновать новая расстановка сил?

Украина, Сирия и Ближний Восток: почему нас должна волновать новая расстановка сил?

Украина, Сирия и Ближний Восток: почему нас должна волновать новая расстановка сил?

На втором месяце после бегства бывшего сирийского диктатора Башара Асада в Москву можно осторожно констатировать, что главные страхи, связанные с дальнейшим развитием событий в Сирии, не оправдались — по крайней мере пока. Однако интересы разных действующих лиц в самой стране и за ее пределами расходятся настолько, что избежать нового конфликта будет трудно. Наибольшим дестабилизирующим потенциалом обладает вопрос сохранения курдской автономии на северо-востоке страны. Существуют и другие зоны высокого напряжения, которые могут вспыхнуть. Лидер сформировавшей в Дамаске правительство группировки Хаят Тахрир аш-Шам (ХТШ) Ахмед аш-Шараа выиграл в кровавой гражданской войне, казавшейся бесконечной. Но теперь ему еще нужно выиграть мир.

Следует отдать должное новой власти. Страна избежала наихудшего сценария — дезинтеграции и погружения в кровавый хаос по образцу Ливии после падения режима Муаммара Каддафи. Отдельные крайне неприятные случаи самосудов и насилия по отношению к религиозным меньшинствам, ассоциирующимся с социальной поддержкой поваленной власти, в первую очередь алавитам и шиитам, фиксировались. Но масштабной резни, которой опасались многие, не произошло. В публичной сфере новые хозяева страны подчеркивают терпимое отношение к меньшинствам. Де-факто глава государства Ахмед аш-Шараа встречается с представителями различных общин, обещая гарантировать безопасность. Тестом стало празднование Рождества, которое обошлось без значительных инцидентов, если не считать одной сожженной праздничной елки. Власти обвинили в произошедшем группу исламистов несирийского происхождения и пообещали наказать виновных (правда, о том, что кто-либо был привлечен к ответственности, публично не сообщалось).

Не перерастают в значительный конфликт и отдельные стычки с остатками лояльных прежнему режиму сил безопасности и союзных им милиций, прежде всего в провинции Латакия. Сторонники Исламского государства, хотя и не признали легитимности нового правительства в Дамаске, со своей стороны оказались не в состоянии воспользоваться вакуумом власти и укрепить свое положение. Соединенные Штаты и их союзники по антитеррористической борьбе могли бы записать это на своей счет. Но дело не только в превентивных ударах по зонам влияния экстремистов. Социальный контекст неблагоприятен ни для кого, кто жаждет продолжать бесконечную войну. Общество в целом возлагает надежды на стабилизацию ситуации и восстановление экономики. Подавляющее большинство вооруженных групп и племенных ополчений (за одним заметным исключением, о чем ниже), с которыми прошло несколько раундов встреч, изъявляют готовность сложить оружие или присоединиться к официальным вооруженным силам. Позиция новой власти заключается в необходимости установления монополии на право ношения оружия за государственной армией. Правда, в ее ряды вливаются, в том числе занимая командные посты, немало людей с джихадистской персональной историей. Но и у нового де-факто лидера страны бэкграунд — радикальнее некуда, однако, он старательно демонстрирует прагматизм и конструктивность.

Победители смогли быстро сформировать дееспособное правительство, избежав слишком громких публичных споров с конкурентами — вчерашними союзниками по борьбе с режимом, представляющими другие вооруженные группы и политическую эмиграцию. Хотя его костяк составили соратники Ахмеда аш-Шараа по управлению Идлибом, который последние годы пребывал под контролем ХТШ, критерий профессионализма не игнорируется. Знаковым сигналом стало назначение главой сирийского Центробанка Майсаа Сабрин — женщины, поднявшейся по карьерной лестнице в государственных финансовых структурах за время правления предыдущего режима. На международную общественность произвел большое впечатление факт публикации размытых фотографий министра иностранных дел Германии Анналены Бербок. Однако справедливости ради нужно пояснить, что «заблюренными» были только изображения, обнародованные в информационных каналах, связанных с ХТШ. Государственное информационное агентство «Сана» не прибегало к редактированию фотографий.

Новое сирийское правительство ожидает снятия санкций. Этот вопрос обсуждался в ходе прошедшей на днях встрече министров иностранных дел региона в Эр-Рияде. Европейский Союз также планирует выработать механизмослабления санкционного режима на совещании министров иностранных дел 27 января.

Международная поддержка — то, что необходимо Сирии для оздоровления социальной и экономической обстановки. Новые власти нуждаются и в гуманитарной помощи, в первую очередь продовольственной. В этом контексте весьма удачной была активная позиция, занятая Киевом. Украина явно имеет хорошие возможности для развития партнерства с важным ближневосточным государством. Андрей Сибига стал одним из первых дипломатов такого ранга, посетивших Дамаск после смены власти. Возможно, в установлении контакта с новыми властями Сирии ему помог прежний опыт работы послом в Турции.

Правительство в Дамаске надеется не только на мирное развитие экономики, но и на восстановление государственного суверенитета. Освобождение от иранской оккупации было одним из лозунгов восставших во время их победного марша на Дамаск. Представители Корпуса стражей исламской революции, вместе с поддерживавшими их боевиками иракской шиитской милиции и Хезболлы, действительно стремительно бежали. Российские военные эвакуируются не столь быстро. Новые власти не допустили насилия по отношению к российским военным, однако, по некоторой информации, тормозят вывоз техники и оборудования морским путем. Похоже, Москва еще торгуется за сохранение своих баз. Дамаск как минимум готов обсуждать этот вопрос. Правда, если верны слухи об условиях, которые выдвинула новая сирийская власть, договориться получится вряд ли. Говорят, что аш-Шараа хочет не только финансовой компенсации нанесенного российскими воздушно-космическими силами ущерба, то есть, по сути, репараций, но и освобождения из российских тюрем исламистов. Однако вряд ли Дамаск будет всерьез препятствовать эвакуации россиян. У новых властей хватает внешнеполитических забот и без эскалации конфликта с Москвой по собственной инициативе.

Одна из очевидных проблем новой власти связана с Израилем. Для обеспечения безопасности Тель-Авив не только расширил зону военного контроля на сирийских Голанских высотах (часть которых Израиль контролирует с 1967 года), но и провел масштабную операцию по уничтожению оставшегося от армии режима Асада военного потенциала. Формальным обоснованием была указана обеспокоенность, что в условиях вакуума власти оружие может попасть к террористам, враждебным еврейскому государству. Однако, похоже, речь идет о чем-то большем, нежели стандартные превентивные контртеррористические меры. Обеспокоенность Тель-Авива связана с усилением влияния Анкары. В начале января Комитет Нагеля (сформированная правительством комиссия по анализу оборонного бюджета) предоставил доклад, в котором говорил о необходимости готовить армию к конфронтации с Турцией.

Реджеп Тайип Эрдоган в последние годы эксплуатирует агрессивную антиизраильскую риторику, градус которой резко вырос после 7 октября. Летом прошлого года президент Турции угрожал поступить с Израилем «так же, как мы вошли в Карабах и Ливию». Тогда его риторику мало кто воспринял всерьез. Большинство наблюдателей обращали внимание, что на практике Анкара склонна к прагматизму. Достаточно сказать, что азербайджанская нефть продолжает поступать в Израиль через территорию Турции. Однако недооценка серьезности намерений политических противников, открыто высказываемых вслух, однажды уже дорого стоила руководству Израиля, и теперь оно исходит из оценки степени способности своих врагов потенциально представлять угрозу еврейскому государству. Очевидно, что возможности Турции в регионе с падением режима Асада резко возросли. Если раньше основную дестабилизирующую роль на северной израильской границе играли проиранские прокси, то теперь их вполне могут сменить протурецкие.

Правда, очевидно, что основной интерес Анкары в Сирии заключается не в геополитическом противостоянии с Тель-Авивом, а связан с «историческим шансом», как выразился Реджеп Эрдоган, покончить с курдской «террористической угрозой». Турция и ее прокси уже вытеснили курдские группировки со значительной приграничной территории на запад от реки Ефрат и не собираются на этом останавливаться. Анкара угрожает военной операцией Сирийским демократическим силам (СДС) — коалиции, контролирующей Автономную администрацию Северной и Восточной Сирии. Ультиматум, который выдвинула турецкая сторона, предполагает разоружение вооруженных формирований и высылку «террористических лидеров», то есть тех, кого Анкара считает активистами Курдской рабочей партии.

Десять лет назад курдские силы самообороны и дружественные им отряды сыграли «на земле» решающую роль в борьбе международной коалиции с Исламским государством. Пользуясь покровительством США, разместивших на территории де-факто автономии военные базы, курды фактически вышли из подчинения Дамаску, сохраняя в последние годы настороженный нейтралитет с режимом Асада. Представители СДС пытаются договориться с новой сирийской властью о сохранении элементов самоуправления, а главное — об определенной автономии курдских вооруженных групп при формальном слиянии с армией. Похоже, Дамаск не склонен идти на уступки, солидаризуясь в целом с требованиями Анкары. По крайней мере пока никакого компромисса достичь не удалось. Курдская автономия готовится к масштабному противостоянию с турецкой армией: в регионе проходит мобилизация, сообщалось о прибытии отрядов из иракского Курдистана. Курды опасаются: то, что Анкара называет «антитеррористической операцией», на практике может принять геноцидный масштаб.

Пока сохраняется некоторая надежда на дипломатическое разрешение конфликта. Откровенное предательство вчерашних союзников со стороны Вашингтона было бы очередным шагом к потере остатков поддержки Америки в регионе. Однако, похоже, что Эрдоган надеется на понимание со стороны избранного президента Соединенных Штатов. Дональд Трамп достаточно четко дает понять: его представление о геополитике предполагает право сильных государств иметь зону исключительных интересов, не совпадающую с собственными границами.

От развития курдско-турецкого противостояния будет зависеть, закончилась ли гражданская война в Сирии, или страну может затянуть в новый, не менее кровавый конфликт. Украина, как и большая часть внешних наблюдателей, была бы заинтересована в постепенной стабилизации ситуации в регионе. Однако амбиции Турции и соблазн решить силовыми методами проблему, десятилетиями угрожающую безопасности страны, могут стать более существенным фактором, чем обеспокоенность международной общественности.

Источник материала
loader
loader