В Минобороны тормозят усовершенствование регистрации и хранения «генома» военных – Сухорукова

Летом 2022 года в Украине был принят закон «О государственной регистрации геномной информации человека», согласно которому каждый военный сдает образец своего биоматериала и его на всякий случай хранят. Однако на практике весь механизм работы с генетическим материалом военных оказался не рабочим, а в Минобороны, несмотря на третий год большой войны, тормозят процесс исправления ситуации, сообщила глава Департамента здравоохранения Оксана Сухорукова.

«Если военнослужащий пропадает без вести, военная часть сообщает об этом ТЦК, ТЦК – родственников, родственники пишут заявление в полицию, полиция открывает уголовное производство. Именно в этом месте и появляется генетический материал, который попадает в систему МВД (здесь отдельная процедура) для того, чтобы было с чем сравнивать, если находится неопознанное тело, или фрагменты в городе боев, или идет обмен телами. Но хорошая идея, даже подкрепленная Законом, к сожалению, не является рабочим механизмом», – объяснила Сухорукова механизм.

По ее словам, в первый год полномасштабной войны Минобороны вообще ничего не делало в этом контексте. Во второй год ведомство уже издало приказ 438 «О порядке отбора биологического материала у военнослужащих и их хранения». Согласно документу, вышеуказанными процессами должна заниматься военная часть, а определять уполномоченных лиц в в/ч по гену должен командир. Уполномоченные в частях это те, на кого должна была лечь организационная работа на местах.

Однако этого, по словам Сухоруковой, также было мало. Ведь кроме отбора материала, его еще нужно где-то хранить, учитывать и списывать.

«Что дальше происходит с биологическим материалом военнослужащего, если он переводится из одной части в другую – материал хранится в старой части или в новой? И как он попадает туда, где должен храниться? Как вообще понять – у этого конкретного военнослужащего взяли образец биоматериала или нет? Кто и как должен это отслеживать? Как этот материал учитывается? А как быть частям, у которых нет пункта постоянной дислокации?», – отметила Сухорукова.

На третьем году полномасштабного вторжения РФ в МОУ был создан Департамент здравоохранения. В октябре 2024 года, отметила Сухорукова, департамент инициировал совещание с Генштабом ВСУ и Минобороны, в ходе которого прозвучали вышеперечисленные вопросы.

«Как это часто бывает – ответственность за организацию процесса, так никто на себя и не захотел брать. В конце концов, ДЗО предложил заняться всеми организационными процессами при условии, что все остальные помогут с реализацией этого процесса. Было решено хранить образцы централизованно на базе отдельной воинской части, которая всем этим будет заниматься. То есть все образцы будут храниться не в воинских частях, а в отдельном месте. Будет определенная часть людей, которые будут заниматься только этим и ничем больше», – отметила Сухорукова.

По ее словам, помочь ДЗО с созданием этого подразделения имел Департамент кадровой политики. Генштаб ВСУ должен был организовать план перевода определенных людей в в/ч. А ДЗО в свою очередь должен был создать дорожную карту, зарегистрировать и запустить часть.

«Прекрасный план. Пока не дошло до реализации. На практике произошла очередная смена замминистра и департамент кадровой политики спустил все на тормозах», – пишет Сухорукова.

По словам главы ДЗО, новый замминистра обороны решил запустить собственный проект директивы о создании Центра учета геномной информации. При этом сегодня, отметила Сухорукова, большинство имеющихся тестов распределены по в/ч, списки уполномоченных составлены, руководитель центра найден, определенное помещение и приведено в надлежащее состояние. Осталось только программное обеспечение и готовый проект приказа дорожной карты.

«Победа? Не угадали. На этапе, когда все уже можно запускать, внезапно возникает проверка. ГИМО неожиданно советует пересмотреть решение и изменить правила хранения, например, по регионам, но это не точно. А кадры внезапно решают вести учет в своей не существующей программе. Поэтому наша песня красивая и новая… И дальше по тексту», – отметила Сухорукова.

При этом она указала, что в Положение МОУ, которое позволяло бы ведомству заниматься этим вопросом, до сих пор не внесли соответствующих изменений. А с момента принятия закона о госрегистрации геномной информации прошло уже два с половиной года. Соответственно структурное подразделение, которое должно заниматься «геномом», также не определено. Поэтому, подчеркнула Сухорукова, заниматься этим вопросом сегодня можно либо на голом энтузиазме, что являющется нарушением Конституции, либо никак.

«Прямо сейчас у меня на согласовании очередные изменения этого Положения. Но «генома» там так и нет. Когда мы на совещании согласились взять на себя этот кусок работы, мы надеялись, что хоть палки в колеса не будут совать. Ибо других желающих не нашлось, а проект очень важен. О том, что инициатива наказывается, конечно, мы всегда знали. Но наблюдать сейчас за проверкой того, как добросовестно мы выполняем то, чего нет в наших должностных обязанностях, смешно. Насколько вообще может быть смешно в условиях трагического бездействия всех звеньев», – подытожила Сухорукова.

Напомним, с начала войны некоторые частные клиники бесплатно сохраняют репродуктивные клетки отправившихся защищать Родину. Как уже существующий законопроект должен обеспечить права участников войны на биологическое посттравматическое отцовство/материнство читайте в статье Юлии Мельничук «Украинские воины смогут бесплатно сохранять свои репродуктивные клетки в криобанках».